12+
28 марта 2024, четверг

Сражение на Соборовом поле

07.07.2020
Сражение на Соборовом поле

(Продолжение. Начало в №45-46).

2.

Кто же этот генерал Пухов, бывший комбриг Гражданской войны из семинаристов и прапорщиков старой армии? Николай Пухов родился в селе Гришово Тырновской волости Перемышльского уезда Калужской губернии 25 января 1895 года. Теперь это Бабынинский район Калужской области. Родина будущего полководца – место знатное, воинское. Гришово стояло на месте посада некогда существовавшего здесь, на берегу реки Большой Березуй, городка. Городок тот именовался то Берузуеском, то Людимеском. Имел даже своих князей – Березуйских и Деменских. От былого величия остался только высокий насыпной холм на месте детинца да глубокий ров, который заполняли воды Большого Березуя. В нескольких километрах от Гришова Большой Березуй сливался с другой речкой, Безвелью, а еще поодаль обе они впадали в Угру. В XV-м веке, когда на Русь пришел хан Ахмат и стоял на Угре и был бит здесь московским войском, городок Людимеск, и посад, и детинец, отряды Ахмата сожгли. До сих пор люди находят на холме и во рву наконечники стрел. Значит, была здесь битва лютая. Не просто так русские отдали свой город. Отец будущего полководца Павел Николаевич Пухов служил дьяконом здешней приходской Никольской церкви. Церковь та еще цела. Хотя деревни уже нет. Собирая материал для этой истории, я побывал в Гришове. Зашел и в церковь, постоял среди ее руин. Крест над куполом еще держится. А в трапезную и в алтарную часть кто-то принес иконки. Прямо к кирпичам прилеплены огарочки свечей. Что ж, и в таком храме можно молиться. Православный человек – сам себе храм. Да и не прошло еще для русского человека время в разрушенных церквах молиться. А когда-то в здешнем храме хранилась чудотворная икона Божией Матери Одигитрии. Ее носили вокруг полей в годы засухи и недорода. Ей молились матери, жены и дочери солдат, ушедших на очередную войну. Рядом с Никольской церковью лежит гранитный ледниковый валун с надписью, свидетельствующей о том, что когда-то здесь стоял дом, где родился и вырос будущий военачальник. Камень приволокли с поля земляки генерала Н.П. Пухова, бережно положили на месте дома, сделали надпись – чтобы потомки помнили. Кто знает, пройдут годы, и, возможно, село возродится. Люди построят здесь дома и будут любить эту землю, обрабатывать поля, рожать и растить детей, которые ни за что не захотят покидать свою малую родину. И тогда гранитный валун с именем генерала Н.П. Пухова окажется в центре села. Мать Анна Абрамовна Пухова учительствовала в Гришовской земской школе. Семья была многодетной. Родители всем своим детям старались дать образование. Поскольку дорога для чад приходского дьякона лежала в сторону учебных заведений духовного профиля, Николай Пухов после успешного окончания земской школы поехал в губернскую Калугу и продолжил свое образование в Калужской духовной семинарии. Однако, семинария готовила не только священнослужителей, но и учителей для школ и училищ губернии – земских, церковноприходских, коммерческих и прочих. В архиве Калужской духовной семинарии удалось отыскать имена Николая Пухова и его старшего брата Петра. Николай окончил семинарию в 1915 году по 1-му разряду. С отличием. В местных хрониках читаем: «Преподаватели отмечали хорошее поведение и прилежание в учении. Его запомнили как творческого и активного человека, сообразительного и подвижного – он умел играть на гитаре, любил петь, хорошо танцевал, увлекался рыбалкой и игрой в городки, устраивал спектакли для местных жителей, гостя у товарищей под Козельском. Отец будущего военачальника умер рано, в годы учебы Николая в семинарии. И воспитание восьмерых детей легло на плечи матери, именно она прививала детям любовь к труду, приучила их к порядку». Окончив Калужскую духовную семинарию, Николай Пухов поступил на должность учителя истории и литературы в высшее начальное училище села Плохино7 Жиздринского уезда. ( 7 Ныне село Ульяново – районный центр Калужской области). Высокие баллы при выпуске из семинарии давали ему право на зачисление на первый курс духовной академии, но Синод в тот год выделил средства на обучение только одного калужского выпускника. По результатам выпуска Николай оказался вторым. Таких денег, чтобы учить сына за свой счет, у Анны Абрамовны не было. Правда, и учительская карьера в богатом купеческом селе Плохине вскоре прервалась. В апреле 1916 года учитель истории литературы был призван в армию. Шла Первая мировая война. Русской армии не хватало офицеров, особенно младших, окопных – командиров взводов, команд и рот. Образовательный ценз у призывника был высоким, и его сразу же направили во Вторую Петергофскую школу прапорщиков. Уже осенью 1916 года Николай Пухов Высочайшим указом произведен из юнкеров в прапорщики с зачислением по армейской пехоте, надел офицерские погоны, получил серебряный значок выпускника-петергофца – синий крест на фоне белого ромба с серебряным орлом вверху и зеленым эмалевым щитом с цифрой «2». Тут же ближайшим эшелоном отправлен в действующую армию на фронт. Во время Рижской оборонительной операции под Иксюкюлем в одном из боев он был ранен и отравлен газами. Вдобавок ко всему уже в госпитале из-за плохого питания и ухода заболел цингой. Кое-как выкарабкался. И в январе 1918 года вернулся домой в Гришово. Дома голодали. Николай пробыл в родном селе несколько дней и, как многие земляки, подался в «мешочники». Калужские «мешочники» в тот год были известны по всей стране. Они ехали в хлебные губернии скупали зерно мешками. Одни – на прокорм. Другие, пользуясь дефицитом хлеба и угрозой голода, занимались перепродажей по спекулятивным ценам и наживались. Государство в это время пыталось обуздать хаос цен и ввести фиксированную стоимость самых ходовых товаров. Николай Павлович вспоминал: «С русско-германского фронта я вернулся домой в конце января 1918 года. Приехал к матери, которая в то время учительствовала в глухой деревеньке Калужской губернии, и оказался в семье лишним ртом – с хлебом тогда было трудно. Попробовал помогать матери в школе, но после перенесенной цинги так ослаб, что ничего не смог делать. К тому давало знать о себе отравление газами…

Но все-таки нужно было как-то доставать хлеб. Мой земляк, не раз уже ездивший в «хлебные» районы страны, предложил мне отправиться с ним «за компанию». Несколько дней мытарствовали в теплушках поездов и наконец добрались до станции Лиски. В то время эта узловая станция была центром борьбы с контрреволюцией на юге. В Лисках все бурлило. Разгружались многочисленные эшелоны, маршировали отряды красноармейцев, слышались песни. В тупиках стояли вагоны с наименованием различных формирований и частей. На некоторых вагонах с красными звездами были просто написаны фамилии командиров отрядов. Тут же шныряли мешочники. Кипучая жизнь прифронтовой станции ошеломила меня. Медленно бродил я среди штабных вагонов и с любопытством читал сделанные на них надписи. На одном прочел: «Штаб отрядов по борьбе с белобандитами». А рядом красовался плакат: «Мешочники – дезорганизаторы снабжения страны хлебом». Я знал, что лучшие люди России сейчас сражаются с врагами молодой Советской республики, отстаивая завоевания Октября. Душой я был с ними и в то же время оказался в числе «мешочников». Домой, в глухую деревеньку Калужской губернии он вернется спустя годы в форме краскома РККА. И, конечно же, не с пустыми руками. Тогда, на станции Лиски под Воронежем, он встретил солдат и командиров одного из корпусов, который выводился с территории Украины в Советскую Россию. Корпус расформировывался. Из него тут же записывали добровольцев в красногвардейские полки. Создавалась новая армия. Пухов, как он впоследствии признавался, в Лисках случайно познакомился с командиром полка. Слово за слово. Увидев на Николае армейскую шинель с темными следами от споротых погон и петлиц, тот спросил, в каком полку и где служил. И тут же предложил ему должность. Да не какую-нибудь, а сразу адъютантом штаба8 красногвардейских отрядов Воронежской губернии. Грамотный, начитанный, да еще с военным образованием и фронтовым опытом! Такие кадры на дороге не валяются… (8 Начальник штаба). В мае 1918 года отряды были объединены в полк. Вскоре 2-й Воронежский полк, а с ним и Николай Пухов, стали частью Красной армии. Полк в 1919 году действовал на юге России в составе 8-й армии Южного фронта. Николай Пухов руководил штабами 3-й бригады 1-й особой стрелковой дивизии, а затем 1-й бригады отдельной Рязанской пехотной дивизии. Воевал против казачьих войск атамана П.Н. Краснова, офицерских частей Вооруженных сил Юга России генерала А.И. Деникина, участвовал в отражении рейда генерала К.К. Мамонтова. Осенью 1919 года бригаду перебросили на Карельский перешеек и влили в состав 1-го сводного дивизиона 7-й армии. После окончания так называемой «первой советско-финской войны» бригада была введена в Прибалтику и придана 15-й армии. Николай Пухов участвовал в боях против латышских войск. Затем началась война с Польшей. После Польского похода начались боевые действия в Белоруссии против войск генерала С.Н. Булак-Булаховича. В январе 1921 года Пухова назначили начальником штаба 21-й стрелковой дивизии. Дивизию вскоре перебросили в Архангельск. Затем – на Горный Алтай. Там она участвовала в боях против отрядов есаула А.П. Кайгородова и генерала А.С. Бакича. Возможно, именно это впоследствии будет сближать Пухова с его непосредственными начальниками командующими войсками фронтов К.К. Рокоссовским, Г.К. Жуковым, И.С. Коневым. Все они в Гражданскую и много позже с боями прошли сопками Маньчжурии, тропами Забайкалья и монгольскими степями. И враг у них был, по сути дела, один. После Гражданской войны Николай Пухов служил в Западно-Сибирском военном округе – начальником штаба 35-й стрелковой дивизии. И только в 1924 году получил в командование полк – 34-й стрелковый, 12-й стрелковой дивизии Сибирского военного округа. О чем давно мечтал. Полк, как отмечали многие военачальники, достигшие больших чинов и должностей, самая лучшая школа для полевого командира. Полком Николай Пухов командовал до 1930 года, с перерывом на учебу. С отличием окончил Стрелково-тактические курсы усовершенствования комсостава РККА им. III Интернационала. Но в 1930 году его отозвали в распоряжение начальника курсов. Два года работал преподавателем – главным руководителем тактики. Затем – два года в должности помощника начальника 1-го отдела Автобронетанкового управления РККА. Армия пересаживалась на моторы. И снова надо было учиться. В январе 1935 года окончил академические курсы технического усовершенствования комсостава при Военной академии механизации и моторизации РККА им. И.В. Сталина. Оставлен в академии и получил должность старшего руководителя кафедры тактики. Присвоено воинское звание полковник. С июля 1936 года – помощник начальника по учебно-строевой части. В марте 1938 года назначен начальником Харьковского бронетанкового училища им. И.В. Сталина. А через год понижен в звании до комбрига и переведен, тоже с понижением, на должность преподавателя в Военно-хозяйственную академию РККА им. В.М. Молотова. Этот зигзаг в жизни и службе полководца пока остается белым пятном. В июне 1940 года присвоено воинское звание генерал-майора. По всей вероятности, какаято туча, нависавшая над ним, рассеялась. В январе 1941 года назначен начальником учебного отдела в Интендантской академии РККА. Все эти годы писал статьи, активно публиковался в военных журналах и периодике. До начала войны опубликовал более тридцати пяти работ, в основном по танковой теме. Танки его захватили. В 1941 году, в самый канун начала войны, Николай Павлович успешно защитил диссертацию по теме: «Противотанковая оборона войскового тыла». В своей научной работе Пухов изложил свои мысли по поводу применения танков, в том числе массированного, а также взаимодействия танков и других родов войск, и, конечно же, противодействия им. Опыт войны на европейском театре в диссертации был тоже учтен. Автор как будто предчувствовал, что в самой масштабной битве Великой Отечественной войны ему придется управлять войсками именно в схватке с массами танков и бронетехники противника. (Продолжение следует).

Новости ВРФ